Китайские реформы: элиты и успех государства

Как исторические события могут определять тип экономических реформ, а также формировать интеллектуальный тип элит.
Мирсистемщик, д.э.н., профессор, главный научный сотрудник ИМЭМО РАН Евгений Балацкий показывает это на примере китайских реформ («Мир России», №3, 2025):

«Главный тезис состоит в следующем: успех страны в определяющей степени обусловлен эффективностью системы государственного управления, а последняя зависит от интеллектуальных качеств политических элит. В данном случае историческая память элит и их адекватность текущим обстоятельствам имеют самостоятельное значение.

В связи с этим напомним знаковое событие из истории Китая, когда в 1792 г. китайский император Цяньлун написал британскому королю Георгу III нелепый ответ, в котором, во-первых, отказывался вести торговлю с англичанами по причине невозможности найти достойного применения присланных игрушек (товаров) из Европы, а во-вторых, призывал иностранного монарха и в будущем проявлять максимальное почтение и покорность правителю Срединной империи.
Меньше чем через полвека с этого момента в Китай пришли европейские колонисты с большими пушками и начались опиумные войны, превратившие Поднебесную в презираемую всеми полуколонию.

Это поворотное событие в истории Китая, которое до сих пор поддерживает реваншистские устремления нации. Как следует трактовать данное явление? Если отбросить всяческие сантименты, то дело обстоит следующим образом. Китайский император Цяньлун продемонстрировал британцам свой политический аутизм – он не понимал, кто к нему приехал, не знал окружающего мира и происходящих в нём изменений, не видел места своей страны в мировой системе и находился в плену собственного раздутого самомнения. Результат не замедлил сказаться – через полвека китайская армия Даогуана была позорно разбита горсткой европейских солдат, его правительству был навязан убийственный политический режим свободной торговли, а население страны и его ближайшие чиновники впали в хроническое опиумное оцепенение.

Почти 200 лет длился этот геополитический позор Китая – вплоть до образования в 1949 г. КНР. До сих пор эта историческая травма китайской политической элитой не забыта, что выразилось в проведённой ею колоссальной работе над ошибками. Это проявляется в том, что с начала XX в. Китай максимально открылся миру и перенимает всё хорошее, что создаётся в других уголках планеты.
Таким образом, «историческая боль» опиумных войн позволила пройти историческую развилку – отойти от геополитического аутизма времен Цяньлуна и перейти к режиму повышенной геополитической бдительности и инновационной чувствительности.

Если в XVIII в. китайский император пренебрёг европейскими товарами и знаниями, то в XX в. китайская элита осуществила три великих заимствования у Запада: коммунистический строй государства (плюс принцип демократического централизма); рыночные институты наряду с институциональной коммунистической основой; производственные и военные технологии. Можно смело утверждать, что без этих западных инноваций сегодняшний Китай не состоялся бы.

После создания коммунистической партии и КНР страна обрела небывалую до этого целостность; за счёт введения рыночных институтов её экономика стала по-настоящему гибкой и маневренной; а благодаря технологическим заимствованиям у неё появилось её нынешнее могущество. Так Китай переработал свои фантомные боли эпохи опиумных войн.

Заметим, что СССР в отличие от Китая не смог правильно позаимствовать рыночные институты, и этого хватило, чтобы страна сначала потеряла динамизм развития, а затем и вовсе распалась, иными словами, способность к заимствованию у Китая во второй половине XX в. оказалась гораздо выше, чем у Советского Союза».